редкий вид
Сильные ураганы в городке библейского пояса.
Маленькая Каролина Роуз в волнениях от снежных событий.
Две ее бабушки в пижамах выпархивают из Роллс-ройса
приехали с соседней улицы сказать ей Good night sweetie.
Русская няня в своих заснеженных русских мыслях
перестилает кроватку, думает о железе-сурьме.
Мама Каролины Роуз на тренинге в Сент-Луисе.
Папа Каролины Роуз в арканзасской тюрьме.
Няня поет о том, что буря не будет вечной,
о том, что уснули крыши, о том, что дорога спит,
о том, что to be a woman is a great adventure,
о том что to drive men mad is heroic deed.
***
Дедушка Валентин заносит в квартиру велосипед.
выходит на лестничную клетку, закуривает Беломорканал.
Тут и мы возвращаемся с озера, озеру сорок лет
озеро выкопали ради песка для московских зеркал.
Дедушка Валетин говорит мне: соседка, я знаю, как надо,
завтра поеду в Мытищи, куплю помаду
и мы твоему устроим фокус-фокстрот:
он приезжает, а ты с молодым возвращаешься с променада
и у тебя накрашенный рот.
Аня Логвинова
Маленькая Каролина Роуз в волнениях от снежных событий.
Две ее бабушки в пижамах выпархивают из Роллс-ройса
приехали с соседней улицы сказать ей Good night sweetie.
Русская няня в своих заснеженных русских мыслях
перестилает кроватку, думает о железе-сурьме.
Мама Каролины Роуз на тренинге в Сент-Луисе.
Папа Каролины Роуз в арканзасской тюрьме.
Няня поет о том, что буря не будет вечной,
о том, что уснули крыши, о том, что дорога спит,
о том, что to be a woman is a great adventure,
о том что to drive men mad is heroic deed.
***
Дедушка Валентин заносит в квартиру велосипед.
выходит на лестничную клетку, закуривает Беломорканал.
Тут и мы возвращаемся с озера, озеру сорок лет
озеро выкопали ради песка для московских зеркал.
Дедушка Валетин говорит мне: соседка, я знаю, как надо,
завтра поеду в Мытищи, куплю помаду
и мы твоему устроим фокус-фокстрот:
он приезжает, а ты с молодым возвращаешься с променада
и у тебя накрашенный рот.
Аня Логвинова